Баку 1960-х. Виртуальная экскурсия

Конец 1950-х и 1960-е — стали особенным временем в Баку — временем динамического развития, роста, обретения новых образов, временем обогащения той самой бакинской индивидуальности, которой все мы так гордимся. Многие связывают расцвет азербайджанской столицы с тем, что в 1959 году бакинским мэром стал 45-летний Алиш Джамилевич Лемберанский, беззаветно влюбленный в свой город.

Основой этой виртуальной экскурсии стал текст А. Дж. Лемберанского, найденный мной в газете «Известия» за 1960 год, и фотоальбом «Баку» 1964 года с фотографиями Исая Рубенчика. Редактор альбома тоже Алиш Лемберанский.

Я благодарю Бехруза Гусейнзаде за ценные фото из его коллекции.

…Вспомним 1960-е.

На XXII съезде КПСС народу обещают, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Из мавзолея выносят Сталина, но оставляют Ленина. В 1961-м в СССР появляются новые деньги, а в 1962-м повышаются цены на мясо и масло. С 1964 года становится выходным днем Женский день 8 марта, а с 1967-го — и все субботы. Страна переходит на пятидневку. Азербайджану вручают второй орден Ленина.

В 1961 году в космос отправляется первый человек — Гагарин, а следом и второй — Титов. В 1964-м летит первая женщина — Терешкова. О секретном бакинце Кериме Керимове, председателе Государственной комиссии по пилотируемым полетам, страна узнает значительно позже. Зато звездами становятся другие три бакинца: певец Муслим Магомаев, физик Лев Ландау (нобелевская премия 1962 года) и разведчик Рихард Зорге (в 1964 году ему посмертно присваивается звание Героя Советского Союза).

В Баку снимаются культовые советские фильмы «Человек-амфибия» (1961) и «Бриллиантовая рука» (1968). Проходит фестиваль Индийского кино. Бакинцы хохочут в кинотеатрах над комедиями «Ромео мой сосед» (1963), «Где Ахмед?» (1964) и «Улдуз» (1964).

Молодежь играет в КВН, танцует в парках под оркестр, слушает джаз. Вагиф Мустафазаде придумывает новое направление в джазе — джаз-мугам. На телевидении в 1960-х годах появляется джазовый оркестр, которым руководит Тофик Ахмедов.

К 1966 году в республике действует 9 профессиональных театров и 25 музеев. Весной 1967 года в Баку создается первый в мире Музей ковра.

В 1967 году за балет «Тропою грома» получает Ленинскую премию композитор Кара Караев.

На улицах появляются первые советские микролитражки — «горбатые» «Запорожцы» ЗАЗ 965 (чуть позже им вслед придут «ушастые» ЗАЗ 966). В конце 1960-х бакинцев начинают обслуживать бело-красные, 16,5-метровые автобусы с гармошкой — сочлененные венгерские Ikarus-180.

Бакинцы наслаждаются не только квасом из колесных бочек, но и газировкой из автоматов, стоят в очередях, записываются на пятитомник Ильфа и Петрова, копят на цветной телевизор, мечтают о трехкамерном холодильнике ЗИЛ-65.

Бакинки надевают туфли на шпильках, некоторые отваживаются на мини-юбки.

Начинает действовать паромная переправа Баку-Красноводск.

Бакинский приморский бульвар попадает в список лучших парков СССР.

Строится здание цирка.

В столице Азербайджана открывается новый Центральный универмаг.

В Загульбе открывается молодежный центр «Гянджлик».

На ГРЭС «Северной» запускается первая в Советском Союзе мощная энергетическая система открытого типа.

Устанавливаются известные сегодня всем бакинцам фигурки лебедей на бульваре и «Три грации» в садике 9 Января (сейчас — сад Хагани, он же «Молоканский»).

В Баку появляется первый подземный переход…

Возможно, вы вспомните и другие подробности тех лет…

А мы начнем нашу прогулку по Баку 1960-х.

В 1960 году в Баку побывала делегация иностранных журналистов. Они познакомились с городом, познакомились и с мэром Лемберанским (на самом деле — председателем исполнительного комитета Бакинского совета народных депутатов, но так, согласитесь, длинновато).

«Коренастый, плотный мэр с неутомимой энергией путешествует по своему городу», — так отозвался корреспондент «New York Times» С. Толлинг.

«Ещё один человек, оставивший сильное впечатление, во-первых, как чуткий хозяин, энергичный и компетентный мэр, а потом, в конце нашего пребывания, как деликатный друг», — написал журналист из парижского «Le Figaro» С. Симон.

Журналисты писали, что бакинского мэра «трудно застать в кабинете. Свой рабочий день он, как правило, начинает с обхода городского хозяйства. Его сопровождает большая «свита» архитекторов, проектировщиков, работников треста благоустройства. Человек, который горячо любит свой город, заражает энергией всех, кто помогает украшать Баку. Его «походная канцелярия» — блокнот и карандаш. Эскиз в блокноте подчас перерастает в проект, который разрабатывается архитектурными мастерскими. Город меняется как в сказке…»

Как Алиш Лемберанский, закончивший нефтепромысловый факультет АзИИ и много лет возглавлявший нефтеперерабатывающий завод, стал мэром?

Вот что рассказывает в своих мемуарах Николай Байбаков:

«Как-то на одном важном совещании с участием руководства республики Алиш Джамилович высказал недовольство нефтяников низкими темпами строительства жилья, из-за чего невозможно было переселить людей из подвалов и с загазованных участков. Кроме того, он внес несколько интересных предложений по проблемам улучшения городского хозяйства. Руководители республики внимательно его слушали, изредка переглядываясь. Когда он закончил, ему сказали:

— Да, вы совершенно правы, Алиш Джамилевич, на город нужно поставить энергичного и инициативного человека. Нам представляется, что именно вы и являетесь этим человеком…

И в тот же вечер Лемберанский уже сидел в просторном кабинете одного из роскошных зданий города, ранее принадлежавшего Бакинской думе».

«Я бакинец, и да простят меня те, кто любит другие города, — писал Алиш Джамилевич в статье «Красота города» («Известия», декабрь 1960 года), — Я влюблен в Баку, в широкий простор его амфитеатра, опирающегося на серп бакинской бухты, в неповторимый городской пейзаж, обрамленный нефтяными вышками, в неиссякаемое солнце, зелень, своеобразные архитектурные ансамбли, площади, улицы. Мне, как и всем бакинцам, очень приятно, что о Баку сейчас много пишут. О нем часто говорят советские газеты, печать социалистических стран. Замечательные достижения наших нефтяников признаются за границей. Баку стал большим культурным центром, его часто и охотно посещают гости из других братских республик и зарубежных стран. <…> Бакинские архитекторы стараются сделать город еще более красивым, удобным для жизни человека.
Города не могут и не должны быть на одно лицо. Общий характер строительства, методы индустриализации, планы застройки — да! Но лицо города должно быть у каждого свое, и этого надо добиваться, не греша против современных принципов зодчества».

К юбилею советской власти в апреле 1960-го руководство Азербайджана и Баку постаралось сделать родной столице побольше подарков. Например, было построено новое здание Азербайджанского государственного академического драматического театра имени Мешади Азизбекова. Архитекторы здания — Г. Али-заде и М. Мадатов.

Через два года перед театром был установлен памятник поэту Физули, за который скульпторов Омара Эльдарова и Токая Мамедова наградили Ленинской премией.

В том же 1960 году в новое пятиэтажное здание переехала Азербайджанская Государственная публичная библиотека имени М. Ф. Ахундова. Архитектор Микаэль Усейнов создал проект библиотеки еще в 1949 году, но, строительство было полностью завершено лишь в 1960-м. Фасад библиотеки был украшен статуями деятелей науки и литературы.

На конец апреля 1960-го пришлось сразу три советских юбилея: 90-летие В.И.Ленина, 40-летие советской власти в Азербайджане и 40-летие азербайджанской компартии. А чтоб народ Азербайджана был совсем счастлив, 24 апреля в Баку приехал лично глава СССР Никита Сергеевич Хрущев с большой делегацией. Кстати, приехав, Никита Сергеевич припомнил еще один недавний юбилей — 50-летие Международного женского дня — и по этому поводу наградил женщин Азербайджана орденами и медалями.

Хрущев возглавил торжественные заседания (пригодился новый театр!), выступил с очередными программными заявлениями, заложил мемориал Дружбы народов на площади Азнефть (памятник, кажется, так и не был построен), побывал на балете «Семь красавиц» Кара Караева, посетил Выставку Достижений Народного Хозяйства на бульваре, возложил венок к захоронению 26 Бакинских комиссаров… Тогда в мемориальном комплексе еще не было знаменитого мраморного кольца…

А еще Никита Сергеевич стал одним из первых посетителей нового бакинского Музея Ленина, выстроенного на набережной (тогда еще проспект Сталина) по проекту Гасана Меджидова. Сейчас в этом многоэтажном здании располагается Музейный центр. А от старой огромной экспозиции остался лишь печатный станок подпольной типографии революционеров.

В Баку есть городская легенда, которая гласит: мэр Лемберанский очень хотел порадовать главу государства и помимо всего прочего устлал улицу Джапаридзе и площадку перед памятником Натаван разноцветными бетонными плитами. Такое новшество понравилось первому секретарю ЦК, но узнав, во сколько такая радость обошлась государству, он пришел в неистовство. А бакинцы прозвали эту площадку «Миллион за улыбку» — тогда только-только вышла одноименная пьеса Анатолия Софронова.

Как известно, Никита Сергеевич старался ввести в стране режим экономии. Дескать, не до красот, когда население страшно нуждается в жилье и т.д. В 1955 за «украшательство» уже досталось главному азербайджанскому архитектору Усейнову (см.). «Хрущев лично подписал в 1958 году постановление, ограничивающее строительство дворцов спорта и культуры, театров, цирков, клубов, стадионов, плавательных бассейнов, выставочных залов. Все освобождавшиеся средства направлялись на возведение жилых домов, школ, больниц и детских садов…, — пишет Александр Васькин в книге «Повседневная жизнь советской столицы при Хрущеве и Брежневе», — …Остановилось строительство нового цирка, театров Сац и Образцова. А иногда Хрущев лично приезжал на стройплощадку узнать, не нарушается ли его запрет. Как-то он увидел строительство на Краснопресненской нового Дома правительства РСФСР и немедля приказал водителю остановиться. Хрущев топал ногами, ругался, разве что кузькину мать не показал. Приехав в Кремль, вызвал главу российского правительства Полянского и наорал на него: «Вы что творите?! Так и другие захотят у себя дома правительства строить. Прекратить, заморозить!» В итоге Белый дом появился в Москве лишь в 1981 году».

Жилищное строительство в Баку активизировалось, как и по всему СССР. «Всего за десять хрущевских лет жилищные условия улучшило более 70 процентов жителей Советского Союза», — пишет Александр Васькин. А пятиэтажные панельные дома стали самыми массовыми типовыми сооружениями. Предполагалось, что срок их годности — 25 лет. Однако многие бакинцы живут в «хрущевках» до сих пор.

Вероятно, Баку еще повезло, что у нас так много успели построить из «необязательного». Создание метрополитена приостановили. Зато появился фуникулёр, связавший набережную с Нагорным парком. По одному пути, навстречу друг другу, ездили два вагончика, построенные на Ленинградском вагоно-ремонтном заводе. Посредине вагончики разъезжались. Вся поездка занимала около 4 минут. Длина маршрута — 455 метров.

Сейчас фуникулер обновлен австрийско-швейцарской компанией Doppelmayr Garaventa.

На бульваре была создана система каналов, прозванная в Баку «Маленькой Венецией». Говорят, что идея такой уникальной достопримечательности принадлежала председателю Бакгорисполкома Алишу Лемберанскому, побывавшему в Италии. Сообщается, что общая протяженность каналов «Маленькой Венеции» 1350 метров, ее глубина — 1,3 метра. Позже бакинская «Венеция» дважды перестраивалась, но функционирует до сих пор. И по каналам плавают прогулочные моторные гондолы.

«Естественно стремление людей видеть прекрасным свой родной город, — писал Алиш Лемберанский. — Недавно один городской врач признался мне, что он часто любуется улицей, на которой живет. Особенно она нравится ему ночью, когда зажигаются огни. Однажды врач стоял на балконе и смотрел на разноцветный поток движущихся машин. Вдруг он заметил молодого человека, который на ходу бросил окурок в урну, но не попал, ветер отнес его в сторону. Пешеходов поблизости не было, однако юноша вернулся и поднял окурок. Он не оставил его на асфальте, потому что улицы сверкали чистотой. Факт этот маленький, но он свидетельствует о влиянии окружающей обстановки на поведение людей. Городские улицы, площади, сады должны людей радовать, восхищать красотой и живописностью, вызывать у них чувство любви ко всему окружающему. Все больше строится в наших городах и поселках прекрасных домов культуры, удобных клубов. Пожалуй, не найдешь города, в котором не было бы садов и парков для отдыха трудящихся. Но жителям нужен весь город. На его площадях и улицах, в его садах и скверах, на бульварах и в кафе люди отдыхают, развлекаются, встречаются друг с другом. Живое общение людей между собой расширяет их кругозор, укрепляет дружбу. Это надо поощрять. Ведь замкнутость порождает себялюбие, самодовольство, обедняет человека».

Далее Лемберанский описывает сделанное к концу 1960 года: «Снесено несколько ветхих, маленьких домишек на углу улицы Чкалова (Сейчас — ул.Ниязи — В.С.). Это позволило расширить сад Революции («Сад Филармонии», он же «Губернаторский» — В.С.), придать логическую законченность его границам, установить легкую несущую конструкцию — козырек на стоянке такси…»

«…Изменился также и вид площади Азнефти. Стало больше простора, воздуха, уюта. Весь прилегающий к площади ансамбль общественных, административных зданий и жилых домов как бы преобразился».

Алиш Лемберанский (1960): «Многие городские ансамбли обогатились скульптурными достопримечательностями. Это монумент в честь освобожденной азербайджанки, памятник поэтессе Натаван, символическая скульптура и фонтан у нижней станции фуникулера, чаша с «вечным» огнем на могиле 26 бакинских комиссаров. Наши скульпторы работают сейчас над обелисками «Дружба народов», в честь каспийских моряков, в ознаменование памяти Физули. В городе положено начало монументальному искусству декоративной мозаики…»

Символическая скульптура — это монумент шахиншаха Бахрама Пятого по прозвищу Гур, ставшего персонажем поэмы Низами Гянджеви «Семь красавиц». Туристам я иногда предлагаю запомнить имена родителей Бахрама — Йездигерд и Шошандухт. Кто вспомнит через полчаса — тому приз. Фонтан был создан тремя молодыми художниками — Асланом Рустамовым, Альбертом Мустафаевым и Горхмазом Суджаддиновым — и установлен в 1959 году. Говорят, для образа бронзового Бахрам-Гура позировал сам Альберт Мустафаев.

Монументальная скульптура в начале 1960-х пережила в Баку значительный подъем. В 1961 году на одной из центральных площадей (бывший Солдатский базар) появился памятник поэту Самеду Вургуну. Скульптор — Фуад Абдурраманов. Самед Вургун ушел из жизни в 1956 году. И было не вполне обычно — так быстро увековечивать литератора в мемориале. На постаменте значатся знаменитые строки Самеда Вургуна:

Ты — дыханье мое, ты — мой хлеб и вода!
Предо мной распахнулись твои города.
Весь я твой. Навсегда в сыновья тебе дан!
Азербайджан, Азербайджан!

Алиш Лемберанский (1960): «Баку — город, наполненный солнцем. На этом солнечном фоне ярко горят краски городской «обстановки». У нас теперь нет в садах скамеек однообразного грязно-зеленого цвета — они стали яркими, приятными для глаз. Со всех садов и скверов сняты решетки, ограды, и улицы как бы слились в единое целое с садами. Мы оживили цвета осветительных опор, и наши улицы стали еще наряднее. Кажется, они сбросили свои будничные одежды и приоделись по-праздничному. Яркие гаммы цветов оживили некогда серые асфальтовые ленты тротуаров, площадей».

Про разноцветные площади я уже рассказывал. А опоры мы еще вспомним.

Алиш Лемберанский (1960): «Большое внимание мы уделили архитектуре малых форм. Старые деревянные будки-киоски сняты и заменены современными яркими застекленными павильонами с большими козырьками, дающими много тени. Причем, часто под одним козырьком располагается несколько киосков — с газированной и минеральной водой, папиросами, газетами, сувенирами, цветами. Такое новшество пришлось по вкусу горожанам, экономит их время…

«…Сейчас мы начали строить много открытых кафе в садах и на улицах. Теплый климат позволяет таким кафе работать почти круглый год. Сочетание террас кафе с открытыми плоскими бассейнами еще более оживляет городской пейзаж».

Алиш Лемберанский (1960): «На излюбленном бакинцами Приморском бульваре и в прилегающих к нему районах проведена большая реконструкция. Создана новая нижняя трасса бульвара, построены детский театр и козырьки легких современных конструкций, защищающие от солнца, но обеспечивающие сквозное проветривание. Все старые, ветхие, давно заброшенные пристани вдоль набережной бульвара снесены, и бакинцы по-новому увидели свою прекрасную бухту — город как бы «открылся» морю».

Действительно, Каспийское море в 1960-е продолжало отступление. Была основана нижняя терраса, что расширило возможности для бакинских прогулок. Но полномасштабной эта новая терраса стала лишь примерно в 1969-70 гг, когда ее усилили широкими бетонными плитами,

Очеркист Евгений Кригер писал в 1963 году: «Пройдя… по Приморскому бульвару, где неоновые светильники играют с веселой водой фонтанов, где завороженные мальчики не отрывают глаз от золотых рыбок в бассейнах, я смог утолить жажду в чайной, огражденной живой стеной из кустарника. Мелко колотый сахар ждет вас на каждом столике, а чай разносят непрестанно. Настоящий, хорошо заваренный, крепкий, горячий чай, какой почему-то можно выпить только дома, а в столовых им обычно пренебрегают, предпочитая угощать нас жиденькой желтоватой водичкой. Чуть ли не впервые за долгие годы путешествий я наслаждался настоящим чаем в Баку. Ну а если понадобится подкрепить слабеющие силы чем-то более основательным, вас ждет на Приморском бульваре, у самой воды, павильон ресторации, который бакинцы называют «цветком», «лепестком» и еще как-то ботанически. Павильон и в самом деле в большей степени напоминает распустившийся гигантский цветок, нежели творение инженерии. Гости из Кубы влюбились в это воздушное сооружение и просили прислать им чертежи и расчеты».

Этим «цветком» на новой территории бульвара стало кафе «Жемчужина». Очередная легенда гласит, что Алиш Лемберанский увидел за рубежом работу Феликса Канделы — ресторан «Los Manantiales» — и поручил бакинским зодчим создать нечто подобное. Авторы бакинской «Жемчужины» — архитекторы Вадим Шульгин и Руфат Шарифов.

Изначально «Жемчужина» фактически стояла у кромки воды. Кто-то из старых бакинцев даже упоминал, что с ее крыши мальчишки сигали в воду. Но меньше чем за 10 лет море отошло от «Жемчужины».

Евгений Кригер пишет: «Неподалеку отсюда я обратил внимание на внушительного размера раму, покоящуюся на воде, удаленную от берега в море. Вечерами внутри рамы вспыхивает экран кинематографа. Чуть дальше виднеется на бульваре своеобразной внешности здание детского театра, где к вечеру, когда детям пора спать, начинаются сеансы документального и научного кино — бесплатные, как и в том кинотеатре, чей экран стоит прямо на море».

Вы можете разглядеть ту раму слева на снимке.

Бакинцы любили кино всегда, и в 1960-е годы летние кинотеатры собирали аншлаги. Самым популярным был кинотеатр «Бахар».

Мой друг Искендер Шекинский вспоминал: В «Бахар» — летний кинотеатр на бульваре — традиционно ходили всей семьей. Непременно брали с собой жакеты и свитера — чтобы не продул вечерний бриз. Если был второй сеанс, то домой могли вернуться за полночь.
Кино показывали и в Зеленом театре…
— Ай! Землетрясение началось! — закричали мы как-то в ужасе, смотря какой-то завораживающий заграничный фильм.
А это был отнюдь не страшный катаклизм на экране. Просто бакинский ветер стал трепать сам экран».

Своеобразной парой «Жемчужине» стал упомянутый выше детский театр, расположившийся неподалеку. Когда там проходили представления, яблоку негде было упасть! А на площадке рядом дети катались на педальных машинках и лошадках.

В другом конце бульвара, напротив фуникулера, Вадим Шульгин построил еще одно интересное сооружение…

Евгений Кригер рассказывает: «На Приморском бульваре ваш взгляд поневоле остановится на довольно внушительном по размеру строении, его кровля чем-то напоминает-крылья. Это вызывает ассоциации с полетом, движением ветра над морем, что уместно в жарком климате Апшерона. Казалось бы, «фигура» кровли, заставляющая вспомнить о гиперболоиде, потребовала при сооружении сложной опалубки. Ничего подобного. Кривые здесь составлены из прямых элементов, ничем не затрудняющих процесс строительства, а в целом, достигнута нужная жесткость конструкции, позволяющая перекрыть большое пространство. Неведомым образом все сооружение покоится всего лишь на трех опорах и радует интересным инженерным решением… Но вернемся к существу дела: я спросил, для чего предназначено славное строение. Мне ответили: это павильон шахматистов. Я недоверчиво улыбнулся, исполненный подозрений: не может быть, чтобы там обошлось без подачи пива и прочего привычного ассортимента. Вечером пришел, посмотрел. Действительно, люди играют в шахматы. За всеми столиками, а их много, сидят люди и самозабвенно играют в шахматы. И не нужно им пива. На столики не подается ничего, кроме деревянных коней, слонов, королей».

Искендер Шекинский мне рассказывал: «На бульваре был прекрасный шахматный клуб с прозрачными стенами. Да и не только в клубе играли. Шахматные доски порой виднелись и на скамейках, и на барьерах… В каждой шахматной компании обязательно попадался «специалист», который разбирался в шахматах лучше Карпова, Таля и Ботвинника вместе взятых. Правда, когда неведомым образом в эту компанию забредал настоящий гроссмейстер, то такие авторитеты лопались как мыльные пузыри».

Да, бульвар был особенным местом. Народный артист Азербайджана Рамиз Кулиев, вспоминая детство и юность, рассказывал мне, какое впечатление на него, подростка, приехавшего из Агдама, произвели бакинцы, прогуливавшиеся по набережной: «Они были в шляпах, и приветствуя знакомых, эти шляпы вежливо приподнимали. Это был для меня большой урок!»

Алиш Лемберанский (1960): «Мы продолжаем благоустраивать свой город. В ближайшее время на озелененных склонах горы, прилегающей к Нагорному парку, начнется строительство открытого летнего амфитеатра на 2 000 мест».

Зеленый театр действительно вскоре открылся. Это до сих пор прекрасная и престижная концертная площадка.

Евгений Кригер пишет: «Я видел, как в Баку архитектурно подчеркивают любовь к своему городу, уважение к нему. Были мы в недавно выстроенном Зеленом театре. Это чудесное сооружение, если можно назвать сооружением амфитеатр и сцену, естественно и свободно расположенные в природном рельефе холма под открытым небом, где холлы, фойе, вестибюль представляют собой площадки и аллеи среди деревьев и кустарника, сохраненных строителями в полной неприкосновенности. Так вот, в этом театре портал сцены позади ничем, не закрыт. Это как бы гигантская рама, через нее открывается из амфитеатра перспектива великолепной бакинской бухты, неба и моря: это сердце Баку. Но, может быть, красивое и удобное требует больших денег? А мне, напротив, думается, что любая вещь, сделанная с умом и со вкусом, со знанием особых свойств материалов, в конечном счете обходится не дороже, а дешевле. За те же деньги в одном случае можно построить нечто унылое, а в другом — нечто привлекательное и остроумное».

Алиш Лемберанский (1960): «Будет проведен конкурс на проект планировки и застройки главной городской площади имени Ленина. После конкурса начнутся работы по ее реконструкции».

В конце 1960-х на площади Ленина (сейчас площадь Азадлыг — Свободы) началось строительство «нового Интуриста» — гостиницы «Азербайджан» архитектора Микаэля Усейнова. Чуть позже напротив будет построена парная ей — гостиница «Апшерон». В современном Баку их заменили отели Hilton Baku и JW Marriott Absheron Baku. А на площади разместились паддоки Formula 1.

А в 1960 году на площади Ленина появился хелипорт или вертодром. С 1 марта 1960 года на Нефтяные камни прямо из центра Баку стали летать вертолеты, сократив нефтяникам время в пути с нескольких часов до 40 минут.

Евгений Кригер рассказывает: «На каждом шагу замечаешь, что кто-то подумал о твоих удобствах, о том, чтобы на улице окружали тебя предметы хоть и простейшего обихода, но сделанные умно, с хорошим чувством формы. Говорят, где-то за рубежом появилась в газете фотография: «Вот как устроили в Баку вышку для регулировщика уличного движения». Она и в самом деле примечательна. На косо поставленной консоли, занимающей на тротуаре не больше места, чем человеческая ступня, вынесена наверх застекленная кабина. Она будто невесома и чудом висит в воздухе, радуя глаз неожиданным, остроумным и рациональным решением».

«Позже я говорил по душам с молодыми, талантливыми и задорными в своих творческих поисках архитекторами Вакгипрогора А. Н.Гюль-Ахмедовым, В. С. Шульгиным, М. Л. Товмасяном, А. С. Суркиным, — продолжает Евгений Кригер в очерке 1963 года. — Если соединить их высказывания с тем, что говорили мне председатель исполкома Баксовета А. Д. Лемберанский, главный архитектор Баку В. М. Иванов и главный инженер Бакгипрогора Т. Я. Щаринский, то вкратце это можно изложить так:

— Много новых жилищ нужно нам строить. И в Баку строят много. Но в то же время нужно стремиться к тому, чтобы и в большом и в малом, в каждой мелочи город был обращен к людям, чтобы все в нем располагало к общению, к дружбе, чтобы каждый мог сказать — это мой город, это наш город. И мы не боимся этого слова — уют — в применении даже к большому индустриальному городу. Может быть, в идеале улица должна быть естественным продолжением нашей с вами квартиры, нашего дома. <…> Те же летние кинотеатры, киоски прохладительных напитков, телефоны-автоматы, кабины для регулировщиков, на которые в Баку приятно взглянуть, уродовали бы улицу, если бы их поставили иначе, не придумали интересного, рационального решения, которое при той же стоимости дало выигрыш и в удобствах, и в «эстетике» улицы. Вот это желание, столь понятное и естественное, стало, видимо, законом для бакинских градостроителей и работников Баксовета. Что ж, это славный закон».

Вместе с тем Алиш Лемберанский признавал существующие недостатки и заявлял об этом громко: «Считаю уместным сказать о том, что необходимо выпускать больше современной электроосветительной арматуры, стойких нитроэмалевых красок, синтетических материалов, в первую очередь стеклопластиков различных цветов, алюминиевого проката современных профилей, витринного стекла больших размеров и т. п. Нужно также улучшить механизацию работ по городскому благоустройству — у нас еще недостаточно моечных и поливочных машин, телескопических подъемников. Вопросы благоустройства наших городов неотъемлемы от больших задач советского градостроительства. Полагаю, что улучшение внешнего вида наших городов — достаточно назревшая проблема, и ее надо быстрее решать…»

Но к 1964 году над самым знаменитым бакинским мэром стали постепенно сгущаться тучи. Тому приметой были и суровые публикации в центральной прессе:

«Проверка, проведенная работниками Комитета партийно-государственного контроля ЦК КПСС и Совета Министров СССР совместно с Азербайджанским республиканским комитетом ПГК, вскрыла вопиющие факты бесхозяйственного использования стальных труб. <…> Только выборочная проверка показала, что в столице Азербайджана 1960—1963 годы на опоры для уличного освещения и другие нужды городского хозяйства использовано 1568 тонн нефтяных труб, 845 тонн чугуна и 360 тонн швеллеров и тавровых балок. <…> Большие излишества в расходовании металла имели место при расширении яхтклуба, сооружении причалов для катеров на Шиховском пляже, при строительстве дач в пригородах Баку. Исполком Бакинского горсовета во главе с председателем А. Д. Лемберанским знал об этой антигосударственной практике, но мер к ее решительному пресечению не принимал». Статья называлась «Расточительство».

Конечно, подобные истории не проходили просто так, особенно в экономные хрущевские времена. В итоге Алиш Джамилевич Лемберанский был лишен кресла мэра и переведен в Москву заместителем начальника Главного управления микробиологической промышленности. Понятно, что это повышением не было. Впрочем 1964 год плохо закончился и для самого Никиты Сергеевича. В октябре всемогущий первый секретарь был отправлен на пенсию.

Как себя чувствовал Алиш Джамилевич на микробиологической должности, я ничего сказать не могу. Но Баку без него, я думаю, скучал.

Впрочем во второй половине 1960-х произошли два важных события в истории столицы Азербайджана.

Во-первых, в 1967 году было открыто долгожданное метро. Бакинский метрополитен стал пятым в СССР — после Москвы, Ленинграда, Киева и Тбилиси. Первая линия включала в себя пять станций: от «Баксовета» (сейчас «Ичери Шехер») до «Нариманова».

А во-вторых, в 1967 году у Баку обновился герб города. К щиту с тремя светочами столицы Страны Огней добавилось море. Правда, к конфигурации языков пламени, к числу волн на различных образчиках сувенирной продукции изготовители относились весьма произвольно. И окончательная форма герба, думается, утвердилась, уже во времена Независимости.

К счастью, Алишу Джамилевичу удалось вернуться в свой любимый Баку. В 1969 году к руководству Азербайджаном приступил Гейдар Алиев, который знал цену Лемберанскому. Гейдар Алиевич пригласил бывшего мэра возглавить строительство в республике. И Алиш Джамилевич стал заместителем председателя Совета Министров АзССР по строительству.

Новая эпоха Лемберанского началась в 1970 году. С ней связаны строительство в Баку Дворца Ленина (сейчас Дворец Гейдара Алиева), Дворца «Гюлистан», гостиницы «Москва», нового здания Морского вокзала, Завода бытовых кондиционеров и многих других объектов… И это уже другая история.

…Заслуженный деятель искусств Азербайджанской ССР Имран Касумов писал в 1962 году: «Сейчас вечер. Зажигаются молочные фонари у входов в театры, концертные залы, дворцы культуры; световые рекламы опоясывают фасады кинотеатров. Я знаю, что сегодня в театре оперы и балета вновь идет «Тропою грома» — балет моего друга, композитора Кара Караева, завоевавшего мировую известность современной азербайджанской музыке; знаю, что за окнами своей квартиры вновь проведет бессонную ночь у письменного стола другой мой друг писатель Мехти Гусейн, романы которого переводятся на десятки языков; в утренних газетах я прочитаю новые стихи неутомимо ищущего Расула Рза; знаю, что в одном из больших концертных залов опять выступит известный мастер поэзии Сулейман Рустам, который еще комсомольским поэтом встречал в Баку Горького, а в другом — с симфоническим оркестром, управляемым изумительным дирижером Ниязи, солистами выступят молодые исполнители — питомцы Бакинской консерватории!…
Миллионы огней отражаются в бухте победных, мирных огней Баку. Это сегодня. А завтра?»

А на этот вопрос нужно отвечать уже нам.

Вячеслав Сапунов

Библиография

• Байбаков Николай. Моя родина — Азербайджан. «ГазОил пресс», 2001.
• Вайль Петр, Генис Александр. 60-е. Мир советского человека. «Corpus», 2013.
• Васькин Александр. Повседневная жизнь советской столицы при Хрущеве и Брежневе. «Молодая Гвардия», 2017.
• Гаджизаде Мамедия, Ковальская Наталия. Баку. Экономико-географический очерк. «Просвещение», 1970.
• Касумов Имран. Город огня. «Известия», 17 июля 1962 года.
• Касумов Имран, Рубенчик Исак. Азербайджан, «Гянджлик», 1970.
• Кригер Евгений. Хорошее настроение. «Известия», 19 августа 1963 года.
• Лемберанский Алиш. Красота города. «Известия», 16 декабря 1960 года.
• Лемберанский Алиш, Касумов Имран, Рубенчик Исак. Баку, 1964.
• Мамедзаде Камиль. Народный архитектор СССР Микаэль Усейнов. «Элм», 1989.
• Парфенов Леонид. Намедни. Наша эра. 1961-1970. «Колибри», 2007.
• Таубман Уильям. Хрущев. «Молодая гвардия», 2008.
• Эфендизаде Рена. Архитектура Советского Азербайжана. «Стройиздат», 1986.
• Азербайджанская ССР 50-летию Великого октября. Статистический сборник. Азербайджанское отделение издательства «Статистика», 1967.

[ssba-buttons]